Вся правда о войне.
Oct. 9th, 2015 01:27 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
monco83Ставший уже знаменитым отрывок из совестливой и неполживой Алексиевич.
http://kador.livejournal.com/1691731.html
Я не стану приводить цитат, это надо читать целиком, настолько там всё вкусное. Если вкратце, то советские партизаны и белорусские крестьяне уничтожали евреев едва ли не хлеще Гитлера.
Для сравнения я приведу отрывки из воспоминаний Фэй Шульман, еврейки, бежавшей из гетто, и воевавшей в советском партизанском отряде. Книга Фэй Шульман.
Цитаты по статье Даниэля Лазара.
http://scepsis.net/library/id_3616.html
Семью Фэй Шульман, девятнадцатилетней девушки, жившей в маленьком городке в восточной Польше, вермахт уничтожил вместе с прочим еврейским населением в августе 1941 г. Ей на время сохранили жизнь из-за её профессии фотографа, и при первой возможности она сбежала с партизанами и была принята в их ряды, за что всегда благодарила их:
Автор «Кровавых земель» не упускает случая забросать партизан обвинениями в убийствах евреев, краже их оружия и запугивании гражданских. «Хотя партизаны и спасли около тридцати тысяч евреев, неясно, предотвратили или спровоцировали их действия убийство ещё большего количества евреев», — пишет Снайдер. Как он утверждает, сексуальное насилие среди партизан было широко распространено: «Обычной формой обращения к девушкам и женщинам было “шлюха”, и обыкновенно у женщин не было другого выхода, кроме как искать покровителя». Но Фэй Шульман вспоминает всё совсем не так:
Фэй Шульман искренне отзывалась об изъянах, на которых с такой любовью останавливается Снайдер. В своих воспоминаниях она рассказывает о воровстве и пьянстве, о партизанском командире, который чуть не убил её, когда она не приняла его предложение, о едва ли не повсеместном подспудном антисемитизме.
Конечно, позорно, что Шульман рассматривалась прежде всего с этой стороны. Но ясно и чётко сквозь все её воспоминания проходит безграничная гордость за своё новое призвание и страстная преданность делу, полностью отсутствующие в описании Снайдера:
http://kador.livejournal.com/1691731.html
Я не стану приводить цитат, это надо читать целиком, настолько там всё вкусное. Если вкратце, то советские партизаны и белорусские крестьяне уничтожали евреев едва ли не хлеще Гитлера.
Для сравнения я приведу отрывки из воспоминаний Фэй Шульман, еврейки, бежавшей из гетто, и воевавшей в советском партизанском отряде. Книга Фэй Шульман.
Цитаты по статье Даниэля Лазара.
http://scepsis.net/library/id_3616.html
Семью Фэй Шульман, девятнадцатилетней девушки, жившей в маленьком городке в восточной Польше, вермахт уничтожил вместе с прочим еврейским населением в августе 1941 г. Ей на время сохранили жизнь из-за её профессии фотографа, и при первой возможности она сбежала с партизанами и была принята в их ряды, за что всегда благодарила их:
«Бой закончился, партизаны возвращались на свои базы, и я, живая, вместе с ними. Это казалось сном. Я была принята к советским партизанам! Я не знала, что меня теперь ждало, какую жизнь мне предстояло вести. Но я знала, что мне очень повезло. Теперь я была партизанкой и больше не боялась нацистов. Я сорвала жёлтую звезду Давида. Мы ушли в леса»....
«Я решила участвовать в боевых операциях, чтобы сражаться за мой народ, за достоинство и честь евреев, ради уничтожения нацистской машины убийства», — добавила Шульман в своих мемуарах.
Автор «Кровавых земель» не упускает случая забросать партизан обвинениями в убийствах евреев, краже их оружия и запугивании гражданских. «Хотя партизаны и спасли около тридцати тысяч евреев, неясно, предотвратили или спровоцировали их действия убийство ещё большего количества евреев», — пишет Снайдер. Как он утверждает, сексуальное насилие среди партизан было широко распространено: «Обычной формой обращения к девушкам и женщинам было “шлюха”, и обыкновенно у женщин не было другого выхода, кроме как искать покровителя». Но Фэй Шульман вспоминает всё совсем не так:
«В нашем отряде половые различия не были важной темой. Мы не рассуждали в категориях мужчин и женщин, юношей и девушек. Мы обращались друг с другом как с равными. Для женщин не было особенных привилегий; все мы были партизанами и знали, что смерть не пощадит никого. Естественно, никакого различия между мужчинами и женщинами в бою не было. Все наши мысли были о поражении врага»....
Фэй Шульман искренне отзывалась об изъянах, на которых с такой любовью останавливается Снайдер. В своих воспоминаниях она рассказывает о воровстве и пьянстве, о партизанском командире, который чуть не убил её, когда она не приняла его предложение, о едва ли не повсеместном подспудном антисемитизме.
«Так как я была еврейкой, то для того, чтобы ко мне достойно относились, мне приходилось работать вдвое больше, чем нееврейке, — пишет она. — Когда я работала днями и ночами, мне говорили: “Ты не похожа на еврейскую девушку. Ты почти как русская”. Это считалось комплиментом».Но она всегда отвечала: «“Да, но я еврейка”. Моя работа сиделкой, фотографом и, прежде всего, солдатом, была весомым поводом для того, чтобы держать голову высоко и гордиться собой и своим происхождением».
Конечно, позорно, что Шульман рассматривалась прежде всего с этой стороны. Но ясно и чётко сквозь все её воспоминания проходит безграничная гордость за своё новое призвание и страстная преданность делу, полностью отсутствующие в описании Снайдера:
«Все мы принадлежали к одной бригаде. Мы научились жить вместе, есть вместе, сражаться вместе и выживать вместе. Также нам надо было уживаться друг с другом. Иногда трудно было прожить один день, не говоря уже о годах. Между большинством из нас царили крепкая дружба, сотрудничество, преданность и готовность помочь друг другу.
В лесу отношения налаживались между абсолютно разными людьми. Холод, голод и напряжение делали незнакомцев одной семьёй. Мы были ещё и товарищами по оружию, и все сталкивались с одними и теми же вопросами жизни и смерти. Наши жизни были связаны воедино окружающей опасностью, в которой мы постоянно жили. При этом особая связь существовала между теми из нас, кто пережил одни и те же ужасы под властью нацистов».
«Иногда этот прошлый мир кажется мне намного более реальным, чем настоящий, — добавила она годы спустя. — Я горжусь моим прошлым и теми, кто, как я, смогли устоять перед врагом. То, что вообще были восстания и сопротивление, что двадцать тысяч или более восточноевропейских евреев сражались как партизаны, достигли вершины мужества в истории всего еврейского народа, — не должно быть забыто».
